Манипулятор - Страница 53

— Добрый вечер еще раз, — начал Петровский, — у меня есть для вас хорошие новости.

— Хочешь предложить мне уйти в отставку? — слабо пошутил вице-премьер.

— Нет, — улыбнулся руководитель «Миллениума», а про себя подумал, что уже давно пора отправить этого чиновника на отдых. — У меня есть конкретный план по разрешению нашей ситуации.

— Что ты хочешь?

— Абрикосов набрал сорок процентов, но это пока предварительные данные. Ваш кандидат получил только восемнадцать процентов, а кандидат коммунистов двадцать.

— Ты мне нарочно повторяешь эти цифры, чтобы я еще больше разозлился? — рявкнул вице-премьер. — Поздравляю! Твоя американо-еврейская команда очень хорошо поработала.

«Как же им не нравится Леонид Исаакович», — радостно подумал Петровский и сухо сказал:

— Послушайте, что я вам предлагаю. Наши специалисты были во всех округах и считают, что в восточной части области подсчет проведен не совсем верно. Количество проголосовавших там несколько завышено, на избирательные участки пришло немного меньше пятидесяти процентов избирателей.

Значит, по этим участкам выборы можно считать несостоявшимися.

— Как это — по участкам? — не понял вице-премьер. — Вы хотите сказать, что надо отменить выборы в области?

— Ни в коем случае. Выборы прошли, и они признаны состоявшимися. Никто не позволит вам отменить выборы по целой области. Это не реально. Но отменить их в некоторых небольших городках мы вполне можем. Моя американо-еврейская команда готова для вас постараться, — не удержался от сарказма Святослав Олегович.

— Что это нам дает? — спросил вице - премьер, немного успокаиваясь.

— Наши аналитики уже просчитали все возможные варианты, — сообщил Петровский. — Если мы отменим выборы в указанных районах и городах, то общая картина немного изменится. У Абрикосова останется около тридцати двух процентов голосов, — он намеренно убрал еще два процента, чтобы понравиться своему собеседнику, — директор комбината наберет семнадцать процентов, а представитель левой оппозиции — только шестнадцать с половиной. И в таком случае во второй тур проходят Абрикосов и ваш кандидат. Как мы и договаривались.

— Вы договаривались, что наш кандидат займет первое место в первом туре, а ваш второе, — напомнил вице-премьер.

— Это уже сделать невозможно, — возразил Святослав Олегович. — Вы же не хотите отменять все выборы? И потом мы не виноваты, что вашего кандидата так не любят избиратели. Вы же знаете, изменить результаты выборов можно на три или четыре процента, но никак не на двадцать. И учтите, мы идем на очень большую уступку, разрешая отнять у нашего кандидата семь-восемь процентов набранных голосов, тогда как ваш кандидат теряет только один. По-моему, это свидетельство нашего желания выполнить все договоренности.

— Все понял, — отозвался вице-премьер. — Мне кажется, твой план самый удачный. Сейчас я позвоню губернатору. У него был небольшой сердечный приступ, но он пока лежит в своем кабинете. Что он должен делать?

— Ничего. Пусть только не мешает моим людям. И пусть примет Бронштейна, тот ему все объяснит.

— По-моему, он видеть не может этого вашего американского еврея. Неужели ты не мог найти никого получше одесского проходимца?

— У этого проходимца всегда самые лучшие результаты, — возразил Петровский. — А если он ему не нравится, мы можем оставить все как есть.

— Не говори глупостей, — опять разозлился вице-премьер, — и нечего делать из меня антисемита. У меня жена еврейка, как тебе хорошо известно. Но мне не нравится, когда наши внутренние проблемы решают приехавшие из-за океана иностранцы.

— Вы же сами назвали его одесским евреем, — напомнил, улыбнувшись, Петровский. — А такие люди нужны по обе стороны океана. К тому же у него есть и российское гражданство. Позвоните губернатору прямо сейчас. Пока еще есть время, мы успеем убрать часть бюллетеней.

— Сейчас позвоню, — согласился наконец вице-премьер. Он уже хотел положить трубку, но неожиданно сказал: — Послушай, Святослав, давно хочу тебя спросить: откуда ты набираешь свою команду? У тебя самые умные мужчины и женщины в нашей стране. Иногда мне кажется, что ты их как-то по-особенному дрессируешь.

— Я держу их на особой диете, — усмехнулся Петровский, — чтобы они были голодными и злыми.

— Представляю, сколько ты им платишь! — задумчиво произнес вице-премьер. — Скажи честно, у тебя хоть были осечки? Или ты привык к тому, что всегда выигрываешь?

— Были, — честно признался Святослав Олегович, — последняя случилась за минуту до нашего разговора. Я очень сильно ошибся в одной моей сотруднице.

— Надеюсь, ты говоришь правду, — пробормотал вице-премьер, — хотя не знаю, когда тебе можно верить, а когда нельзя. Скажи своему американцу, чтобы немедленно ехал к губернатору. Сейчас я ему позвоню. И если все будет так, как ты сказал, я твой должник. Только не нужно нас снова обманывать. Иначе я просто не знаю, что с тобой сделаю.

— Никогда, — заверил его Петровский, — вы же знаете, как я к вам отношусь.

— Это и пугает меня больше всего, — буркнул вице-премьер, — до свидания!

Святослав Олегович положил трубку правительственного телефона, и на его лице снова появилась прежняя улыбка. Сегодняшний день действительно был самым неожиданным в его жизни. Он перезвонил Бронштейну и велел ему ехать к губернатору.

— Он меня примет? — удивился Леонид Исаакович. — Боюсь, ему неприятно со мной разговаривать. И вообще он считает, что я американский шпион и представляю в его области ЦРУ.